Часть 14. Маргарита (продолжение)

И тут мы, читатель, приоткроем тайну, которую Мастер не пожелал открыть: та, которая несла желтые цветы и с которой он встретился в пустынном переулке, звалась не Еленой Сергеевной. Ее звали Маргаритой.

Родилась в 1899 году.
К моменту встречи с М.А.Булгаковым была замужем, растила дочь и сына (родились в 1923 и 1924 гг.). С мужем развелась в 1952 году. Умерла в 1990 году.
В 1973 году, когда история Мастера и Маргариты уже стала почти что национальной историей, Маргарита Петровна Смирнова решится поведать соотечественникам, что Маргарита - это она...

«Весна 1934 г., а может быть 1933 года? Или еще раньше. (Сколько ни напрягаю память, не могу точно вспомнить год встречи)» (ВсМ, с.89).
А. Ф. называет гол, но я не хочу слушать. Нет, ни в 1934-м, ни в 1933-м, ни лаже еще раньше этою быть не могло. Иначе как же наше повествование о настоящей, верной, вечной?.. А если это все-таки было, то, дабы не лишиться языка, мы должны молчать и слушать, слушать и молчать...

«Я приехала с дачи в Москву, сдала чертежную работу. (Работала в то время по договору с Наркоматом путей сообщения.) Приятное чувство свободы, можно никуда не торопиться. Дети на даче с сестрой, муж в Луганске на практике, а я побродила по Москве, купила цветы весенние, желтые, кажется, мимозы. Настроение праздничное. Солнце» (ВсМ, с.89).

- Мимозы? - спрашиваю у А. Ф., чтобы уточнить время года. - Нет.
Впрочем, не важно...


ПОВИНУЯСЬ ЭТОМУ ЖЕЛТОМУ ЗНАКУ, Я ТОЖЕ СВЕРНУЛ В ПЕРЕУЛОК И ПОШЕЛ ПО ЕЕ СЛЕДАМ. МЫ ШЛИ ПО КРИВОМУ, СКУЧНОМУ ПЕРЕУЛКУ БЕЗМОЛВНО, Я ПО ОДНОЙ СТОРОНЕ, А ОНА ПО ДРУГОЙ (ММ, 13).

«Издали увидела, идет кто-то навстречу: не очень большого роста, хорошо одет, даже нарядно. Запомнился добротный костюм серо-песочного цвета, спортивного или охотничьего покроя, крага. Быстро взглянули в глаза друг другу. Разошлись. Вдруг замечаю, что кто-то идет слева, чуть-чуть сзади, молча рассматривает меня. Я посмотрела: тот самый, что шел навстречу. Прибавила шагу. Он тоже. Так шли некоторое время» (ВсМ, с.89).

Я ШЕЛ С НЕЮ РЯДОМ, СТАРАЯСЬ ИДТИ В НОГУ, И, К УДИВЛЕНИЮ МОЕМУ, СОВЕРШЕННО НЕ ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ СТЕСНЕННЫМ (ММ, 13).

Впрочем, не слишком ли достоверны ли ее воспоминания?
- Они недостоверны, - отвечает А. Ф.

Вот те на! А я уже собрался сплести из них целый рассказ...
- Достоверность ее воспоминаний - 40%, - уточняет А. Ф.

Не знаю, кто бывает точнее, мужчина или женщина, когда они вспоминают
что между ними было...

И, ВООБРАЗИТЕ, ВНЕЗАПНО ЗАГОВОРИЛА ОНА:
- НРАВЯТСЯ ЛИ ВАМ МОИ ЦВЕТЫ? (ММ, 13).

«Он что-то спросил про цветы, я не ответила. (Я терпеть не могла уличных знакомств.) Он несколько раз начинал что-то говорить - я не обращала внимания. Он продолжал говорить. Я не выдержала наконец, сказала, что он напрасно тратит время - я на тротуарах не знакомлюсь, и шел бы он лучше домой. У него как-то сразу вырвалось: «Это невозможно, так я вас опять могу потерять!» Краем глаза я видела, что он почему-то взволнован» (ВсМ, с.89).

Что это значит: «...опять могу потерять!» ? Это может значить только одно: они уже прежде встречались. Но почему об этом помнит он и совершенно не помнит она?

- Давайте по порядку... Достоверно ли, что они познакомились в Москве, переулке?
- Нет. Познакомились они на Кавказе. Он ее заметил и подошел.
- А в Москве?
- А в Москве была третья встреча. Да, именно так, как описано в романе...
- В чем же недостоверность?
- С ее стороны не было любви. Это он ее любил, а она не очень... От нее в образе Маргариты немного, не больше 40%...

«Вдруг он как-то необыкновенно мило, просто, не шаблонно попросил меня минуту помедлить, чтобы можно было представиться. Снял головной убор, очень почтительно, своеобразно поклонился, сказал: «Михаил Булгаков» (ВсМ, с. 89):

ТАК ВОТ ОНА ГОВОРИЛА, ЧТО С ЖЕЛТЫМИ ЦВЕТАМИ В РУКАХ ОНА ВЫШЛА В ТОТ ДЕНЬ, ЧТОБЫ Я НАКОНЕЦ ЕЕ НАШЕЛ... (ММ, 13).

«В начале знакомства мне не совсем понравилась некоторая вольность в обращении. На какой-то мой ответ он рассмеялся и с восторгом обнял меня за плечи. Я была страшно возмущена, хотела тут же уйти. Он понял, серьезно так посмотрел на меня, извинился, сказал: «Поверьте, это никогда больше не повторится!»
И вторая шероховатость произошла тоже в начале знакомства: он настойчиво звал меня пойти в кафе или ресторан, чтобы спокойно посидеть, поговорить не на ходу. Он сказал, что у него сейчас масса денег, не то получил, не то выиграл, - «помогите мне их тратить!» Я была очень щепетильна в смысле денег и ответила ему. «В первый день знакомства говорить о деньгах - фу!» Он был озадачен и надолго примолк, только несколько раз в упор посмотрел на меня. Больше никаких эксцессов не было и беседа наша была необычайно занимательна, откровенна» (ЖМБ, с.454).

МЫ РАЗГОВАРИВАЛИ ТАК, КАК БУДТО РАССТАЛИСЬ ВЧЕРА, КАК БУДТО ЗНАЛИ ДРУГ ДРУГА МНОГО ЛЕТ (ММ, 13).

«Мы никак не могли наговориться. Несколько раз я пыталась проститься с ним, но снова возникали какие-то вопросы, снова начинали говорить, спорить и, увлекаясь разговором, проходили мимо переулка, куда надо было свернуть к моему дому...
...Возникла необыкновенная близость, какое-то чрезвычайное сердечное влечение» (ЖМБ, с.455).

ОНА-ТО, ВПРОЧЕМ, УТВЕРЖДАЛА ВПОСЛЕДСТВИИ, ЧТО ЭТО НЕ ТАК, ЧТО ЛЮБИЛИ МЫ, КОНЕЧНО, ДРУГ ДРУГА ДАВНЫМ-ДАВНО, НЕ ЗНАЯ ДРУГ ДРУГА... (ММ, 13).

«В самый разгар веселой беседы он вдруг спросил, почему у меня печальные глаза? Пришлось рассказать, что с мужем у меня мало общего, что мне скучно в его окружении, с его товарищами. Даже в его весьма шумном окружении чувствую себя одинокой. Жизнь складывалась трудно и с мужем не просто скучно, а тяжело. Михаил Афанасьевич очень внимательно и как-то бережно слушал меня» (ЖМБ, с.455).

ЛЮБОВЬ ВЫСКОЧИЛА ПЕРЕД НАМИ... (ММ, 13). Любовь?..

«Я рассказала, что была во многих городах юга (муж был комиссаром-инспектором железных дорог РСФСР и сразу после женитьбы в мае 1921 г. муж взял меня в инспекционную поездку на три месяца по Кавказу и Закавказью. Я помогала вести секретарскую работу, иногда печатала на машинке. Такая же поездка повторилась и летом в 1923 г.). Михаил Афанасьевич говорил, что тоже работал в те же годы на Кавказе. Вдруг он отстранился на шаг, как-то весь осветился и чуть не закричал: «Маргарита Петровна! Так я же Вас видел!» Меня даже смех взял. Еще что - видел! Где? Когда? Прошло по крайней мере лет восемь, а он вдруг вспомнил <...> довольно точно описал мое белое платье (греческий костюм-тога, оставшийся у меня от гимназической постановки «Трахинянок» Софокла). Он говорил, что где-то на улице, м.б. в Тбилиси или Батуми, видел меня в сопровождении двух мужчин (очевидно, мужа и его брата). У него осталось впечатление чего-то легкого, светлого» (ЖМБ, с.455-456).

- Итак, он видел ее на Кавказе?
- Да.
- Один раз увидел и запомнил на столько лет?..
- Не один раз... Два раза... По-моему, это в Кисловодске было... такого типа город... не на море...
- Тифлис?
- Может быть... А он ее и в Тифлисе видел, и в Кисловодске... В первый раз он ее просто увидел, а во второй раз произошло что-то вроде знакомства... Она понравилась ему (70%), а он ей - нет. Она как-то не обратила на него внимания и не запомнила...


«Под впечатлением этой встречи я ходила несколько дней, как в тумане, ни о чем другом не могла думать. Настолько необычно было наше знакомство, настолько оно захватило нас с первых минут - трудно рассказать. Это было, как он выразился, какое-то наваждение. Вот и сейчас, прошло уже много лет, я не могу без волнения вспомнить о том сне. А тогда я места себе не находила, все думала, что же будет дальше?» (ЖМБ, с.457).

НА ДРУГОЙ ДЕНЬ МЫ СГОВОРИЛИСЬ ВСТРЕТИТЬСЯ ТАМ ЖЕ НА МОСКВЕ-РЕКЕ, И ВСТРЕТИЛИСЬ (ММ, 13).

«Условились через неделю...
Пришла домой, принялась за хозяйственные дела, подошла через некоторое время к окнам полить цветы и вдруг вижу, что М.А. ходит по противоположному тротуару. Я отошла от окна (не хотела, чтобы он узнал, где я живу, боялась всяческих осложнений). Но на окна он не смотрел, задумчиво ходил, опустив голову. Потом почти остановился, поднял голову, смотрел высоко вдаль, и опять медленно пошел вдоль переулка» (ЖМБ с 456-457).
Читатель хочет знать, что было дальше: так ли, как в романе, или как-нибудь иначе? Боюсь, он будет разочарован, когда узнает, что Маргарита Петровна решила отказаться стать героиней романа...

«Решила, пока я еще в силах справиться с собой, нужно расстаться».

А может - так и надо?
Может - ее испытывали, гордую женщину? Может, не такая уж это и великая честь - терять честь с кем-то из великих?

«Мучительное было расставание. Опять долго стояли на углу переулка. Я просила, чтобы он не доходил до калитки.
Он остался на другом тротуаре. Перейдя дорогу, я оглянулась. И последнее, что я запомнила - это протянутые ко мне руки. Как будто он меня звал, ждал, что я сейчас вернусь к нему» (с.457-458).

Спрашиваю у Л.Ф., насколько серьезны были отношения Булгакова и Смирновой.
- На 62%, - отвечает она.
Замечательный ответ. Точнее не скажешь. Но хотелось бы кое-что прояснить.
- Да, он любил ее, - говорит Л.Ф., - и очень - 90%. Но это была физическая любовь. . На духовном плане - только 20%.
- А она ?
- Ее любовь - 30%, на духовном плане - 2%.
- Как складывались их отношения?
- На физическом плане. Оба - 4-1... Чистая физиология... Активность с его стороны... У нее - гордыня... самолюбива...
- И чем же это кончилось?
- Все-таки был грех... Но недолго это продолжалось... Может быть, встречи три было таких... А в остальном была игра - с ее стороны... кокетство... Это причиняло ему страдания... По-моему, она была жизнерадостный человек... могла увлекать... Но ему тогда такая нужна была... Он устал от умных, очень серьезных женщин...

«Мы долго ходили и стояли на набережной. От Москвы-реки дул ветер. Я сказала, что люблю подставить лицо под теплый ветер; рассказала, как приятно было стоять на катере, быстро мчащемся по морю, отдавшись ветру. Я очень любила, когда теплый ветер полощет юбку, как парус, шевелит и треплет волосы на голове: хочется широко раскинуть руки, делается так хорошо, озорно; кажется вот-вот оторвешься от земли. Я помню, какими сияющими глазами смотрел на меня М.А., когда я говорила о теплом ветре там, на набережной» (с.455).

...МАРГАРИТА, ОБДУВАЕМАЯ ПРОХЛАДНЫМ ВЕТРОМ... (ММ.32).

Нет, не она, не Маргарита Петровна, - другая женщина сумела войти в жизнь Мастера.
Что же явилось причиной этого? Что? Как записать?
Думаю, что причиной этого явилась любовь.

* * *
Из интервью Е.С.Булгаковой:
«В первый раз я смалодушествовала и осталась, и я не видела Булгакова 20 месяцев, давши слово, что не приму ни одного письма, не подойду ни разу к телефону, не выйду одна на улицу. Но, очевидно, все-таки это была судьба. Потому что, когда я первый раз вышла на улицу, я встретила его, и первой фразой, которую он сказал, было: «Я не могу без тебя жить». И я ответила: «И я тоже». И мы решили соединиться, несмотря ни на что» (/МС.Матюшина; ВМБ, с.388).
Л.Яновская: «...она любила, как и Булгаков, круглые числа; на самом деле от времени их разлуки прошло восемнадцать месяцев с небольшим» (ДЕБ, с.24).
«...Она вышла и вдруг встретила Булгакова. Помните, в романе, как мастер встретил Маргариту, в переулке? Мне всегда кажется, что это описана их вторая встреча...» (В. И .Уборевич-Боровская / Л.М.Яновская; ДЕБ, с.24-25).

По другой версии, Елена Сергеевна, прочитав в газете какую-то угрожающую Булгакову статью, сама разыскала его (Н.Ю.Голикова / Л.М.Яновская; ДЕБ, с.25).

Еще по одной версии и тоже исходящей от Елены Сергеевны, они встретились в июне, после 15 месяцев разлуки, в ресторане «Метрополь», при посредстве Ф.Н.Михальского, давнего друга Елены Сергеевны (ЖМБ, с.487-488).

Как же все-таки они встретились, А.Ф. ?
- Она пришла к нему... Она увидела его где-то... ехала на каком-то транспорте... и ее потянуло к нему... Он был очень рад этому (93%)... Это была счастливая встреча.
- Они встретились в тот же день ?
-Да... Она его увидела в 11 часов дня, и уже в 18 часов вечера была у него... Она колебалась, боролась с собой... но это было как лавина...


Летом Елена Сергеевна уехала с детьми в Лебедянь, отдыхать. И оттуда, после мучительных раздумий, написала мужу. «Отпусти меня!..» (ЖМБ, с.488).

«Молила Бога об ответе - и откуда-то сверху упал конверт: бросил в форточку почтальон... Пошла искать место, где бы прочесть без детей. Читала в деревенской уборной, солнце сквозь щели, жужжали мухи. С тех пор люблю жужжанье мух. Шиловский отпускал меня. Он писал: «Я относился к тебе как к ребенку, был неправ... Можно мне приехать?» Приехал, жил несколько дней. Вдруг - стал умолять, чтобы осталась в доме. Я, дура, согласилась» (Е.С.Булгакова / М.О.Чудакова; ЖМБ, с.488).

Вернулась в Москву в конце лета.
«Миша сказал мне, когда узнал, что я собираюсь остаться в доме, - «Ты что, с ума сошла?» Я написала Шиловскому в Сочи. М.А. приписал: «Дорогой Евгений Александрович, пройдите мимо нашего счастья...». Шиловский прислал ответ - мне. Была приписка: «Михаил Афанасьевич, то, что я делаю, я делаю не для Вас, а для Елены Сергеевны». Миша побледнел. Всю жизнь это горело на его лице как пощечина» (с.488).

Незадолго до смерти Булгаков скажет:
«Всю жизнь презирал, то есть не презирал, а не понимал... Филемона и Бавкиду... и вот теперь понимаю, это только и ценно в жизни» (ДЕБ, с.291).

Может быть, если бы продлилась его жизнь, то он, исцеленный своим пониманием, лично, своими руками, бросил бы в печку роман о дьяволе и стал бы писать совсем другой роман, где героями избрал бы не Фауста и не Маргариту, а Филемона и Бавкиду. Читатели и так всегда на стороне любовников, и мало кто задумывается, чем заплачено за их счастье и за счастье читать возвышенные строки о верной и вечной любви.
Он показал бы другую любовь, тоже настоящую. Но показал бы и предательство этой любви, разрыв соединенных душ, разгром и разрушение Дома.
Он показал бы славного полководца, сильного, умного, счастливого, потерпевшего поражение там, где никогда не ожидал. Показал бы его мужество и благородство, но также и его гнев и с трудом подавляемое желание унизить и уничтожить своего врага...
И еще - глаза сына, который уже все понимает и не может поверить.
Не знаю, не уверен, что это был бы действительно роман. Ученик Гоголя, сжигая «Мертвые души», может написать только «Выбранные места...».
А если и роман, то такой, какой пишется сейчас, составляясь из всего, что уцелело после сожжений и забвений. Никаких домыслов и вымыслов, никаких сантиментов и сакраментов. Только факты и факты - и ответственность читателя, который, тоже не уходя в домыслы, должен быть ясновидящим и мудрым, чтобы увидеть все как было и рассудить по справедливости.

Вот письмо жены - с мольбой отпустить ее.
(«Отпусти меня!..»)
А вот письмо ее любовника:
«Дорогой Евгений Александрович, я виделся с Еленой Сергеевной по ее вызову, и мы объяснились с нею. Мы любим друг друга так же, как любили раньше. И мы хотим по<жениться>"...

Подскажи, читатель: что делать получившему эти письма?
Шиловский потребовал, чтобы Булгаков пришел к нему. Елена Сергеевна не слышала их разговора, муж не позволил ей присутствовать. Пряталась за воротами церкви, неподалеку. Видела, как Булгаков, «понурый и бледный», входил в их дом.
Во время разговора Шиловский выхватил пистолет. Как должен был ответить на это Булгаков? Наверное, так, как передает Елена Сергеевна. Побледнев, сказал тихо и сдержанно:
- Не будете же Вы стрелять в безоружного?.. Дуэль - пожалуйста! (осень, 1969; ЖМБ, с.489).

ДАРАГАН. ЧТО-О?!. (ВЫНИМАЕТ МАУЗЕР.) (АЕ, III).

ОН УБЬЕТ ЕГО! - ПОСЛЫШАЛСЯ ВДРУГ ОТЧАЯННЫЙ КРИК ГДЕ-ТО ОчЕНЬ далеКО» (А.ЧЕХОВ, «ДУЭЛЬ»).


Спрашиваю у А.Ф., какими были отношения Булгакова с Шиловским.
- Деловыми. Он зачем-то нужен был Булгакову...
- А неделовые?
- Булгаков к нему - -18%, а тот к Булгакову - -80%... О, да это уже ненависть...
- Правда ли, что Шиловский угрожал Булгакову пистолетом?
- Да, хотел убить (90%)... Но Булгаков в это не верил (0%)... Не испугался... Может быть, это его и спасло... Он просто не верил, что это могло случиться...

История, которая чуть было не закончилась трагедией или фарсом, получила спокойное, без внешних эффектов, исполненное внутреннего драматизма завершение.

3 сентября Шиловский написал родителям Елены Сергеевны:
«Когда Вы получите это письмо, мы с Еленой Сергеевной уже не будем мужем и женой... Мы хорошо прожили целый ряд лет и были очень счастливы. Я бесконечно благодарен Люсе за то огромное счастье и радость жизни, которые она мне дала в свое время...» (ЖМБ, с.489).

Сделав героиню своего романа бездетной, Булгаков устранил часть моральных проблем и облегчил ее выбор. А вот как быть Елене Сергеевне - с двумя ее сыновьями?

Решили так: старший, Евгений, останется у Евгения Александровича, а младший, Сергей, будет жить с Еленой Сергеевной.

11 сентября Елена Сергеевна сообщает родителям (и сестре Ольге, гостившей у них в то время) о принятом решении и о том, как она предполагает жить дальше:
«Мои дорогие и бесконечно любимые, не знаю, рассказывала ли Вам Оленька о том, что произошло полтора года назад в моей жизни. Но из того, что случилось сейчас, Вы поймете, насколько это серьезно. Я расхожусь с Евг. Ал. Расстаемся мы с Евг. Ал. исключительными друзьями, друзьями на всю жизнь. Я буду постоянно приходить домой, т.е. к Женичке, Евг. Ал. и Оленьке, которую Евг. Ал. очень просит остаться жить у него. Ему было бы очень больно, если бы ты, Оленька, не согласилась на это» (11.IХ.1932; ДЕБ, с.26).

А.Ф. об отношениях Евгения Александровича и Ольги Сергеевны говорит так:
- Совместимость - 58%... Сексуальных отношений не вижу... Ею любовь к ней - ноль, ее любовь - тоже ноль... Деловые отношения - 60%... Она помогала ему, но любви у них не было.

* * *
Поразительное совпадение, не правда ли? Родная сестра Елены Сергеевны это та самая, уже известная читателю ... ДАМА С ВЕЛИКОЛЕПНЫМ ЦВЕТОМ ЛИЦА И В АЛОМ ДЖЕМПЕР! ЗА ЖЕЛТОЙ КОНТОРКОЙ... - секретарь дирекции МХАТ и личный секретарь! В.И.Немировича-Данченко.
Познакомились Михаил Афанасьевич и Ольга Сергеевна, как полагают, в 1925 году, когда Булгаков пришел в Художественный театр как автор пьесы «Белая гвардия» («Дни Турбиных»).

«Милые, дорогие мои Любаша и Макочка!» - писала она из Тифлиса Булгаковым (22.У.1930), уже прекрасно зная о романе Маки с ее сестрицей (ТМБ-3, с.236).
Более близкое и, так сказать, окончательное их знакомство состоялось летом 1938 гада, во время переписки романа, о чем можно судить по письмам Михаила Афанасьевича Елене Сергеевне, отдыхавшей в это время в Лебедяни.

«Ты недоумеваешь - когда Б. говорит правду? Могу тебе помочь в этом вопросе: она никогда не говорит правды»...

«Вообще я тут насмотрелся и наслушался» (22.VI.1938).

Будучи личным секретарем Немировича-Данченко, Ольга Сергеевна исправно и преданно исполняла свои обязанности и в отсутствие шефа, когда тот, например, задерживался за границей.

А.Смелянский: «Бокшанская была в театре важным лицом, и чем дальше, больше Она обладала даром четко схватывать театральную ситуацию и излагать ее существо» (МБХТ, с.104).

Такая исключительная осведомленность секретарши одному из исследователей показалась заслуживающей особого внимания. Прочитав с пристрастием ее переписку и сопоставив кое-какие биографические факты, он пришел к заключению: «...Бокшанская занимала более высокую иерархическую ступень, чем ее шеф» (А.Барков, РМБ, с.203) Доказательства? Строки из письма В.И.Немировича-Данченко О.С.Бокшанской: «А все-таки хорошо держать под контролем свой собственный информационны» аппарат»? (29.XII.1932).

А.Барков прокомментировал их так: «Не уверен, является ли такой институт как «информационный аппарат» неотъемлемым атрибутом театральной специфики. Это как говаривал Воланд, по линии другого ведомства. И ведь подумать только - такая совсем уж по-чекистски профессиональная постановка вопроса - «держать под контролем свой информационный аппарат»... (РМБ, с.202).

Любители Булгакова пишут смело и безоглядно, с этим ничего уж не поделаешь! Смелее их разве что иные зарубежные специалисты.
С.Иоффе, например. Он сообщает; что Ольга Сергеевна была связана даже и не с Лубянкой, а с Кремлем...
Судьба ее до странности схожа, если послушать С.Иоффе, с судьбой сестры: Ольга Сергеевна тоже выходит замуж (в 1921 году) за бывшего офицера царской армии, и ее брак тоже вскоре распался. Но если у сестры причиной развода стал роман с командиром ее мужа, то у Ольги был роман - так утверждает С.Иоффе - с начальником позначительней... Впрочем, тогда (в 1921 году) он еще не был первым лицом в советском государстве.

С.Иоффе пишет: «Сталин, порвав связь с Бокшанской, не прекратил с нею приятельских отношений, она была женщиной большого ума и очарования. Бокшанская жила вместе со своей младшей сестрой Еленой Сергеевной Нюренберг. Булгаков же сам стал любовником Бокшанской (он был тогда женат на Татьяне Лаппа), через нее познакомился со Сталиным. У Бокшанской Булгаков познакомился и со своей будущей, последней и трепли женой, Е.С.Нюренберг, до брака с Булгаковым - Шиловской.

Бокшанская способствовала литературной карьере Булгакова. Можно предположить, что она помогала Булгакову с журнальной публикацией «Белой гвардии», что она посоветовала начать переделку «Белой гвардии» в пьесу «Дни Турбиных» до того, как Булгаков получил официальное предложение от МХТа на инсценировку романа.

Позднее между сестрами был серьезный конфликт из-за Булгакова, но кончилось тем, что Бокшанская осталась другом Булгакова. Она читала все, что писал Булгаков, -у нее был талант критика и редактора. Она перепечатывала все его произведения. Но главное - по уму и характеру она была подлинная старшая сестра Елены Сергеевны. А без Елены Сергеевны мы, может быть, и сейчас знали бы о Булгакове столько, сколько знали в 50-х годах, т.е. почти ничего. Фактически надо говорить о двух сестрах в жизни и судьбе Булгакова» (Слово, 1991, №1, с.20).

Не стану утомлять читателя комментарием этой версии - думаю, он и сам во всем разберется. Одно могу сказать с совершенной определенностью: роман «Мастер и Маргарита» печатала под диктовку Булгакова действительно она -Ольга Сергеевна Бокшанская.

* * *
Ольга Сергеевна согласилась остаться в доме Шиловского, на Ржевском, и жила в нем, пока Евгений Александрович не вступил в новый брак (в 1936 году).
ЛЯновская: «...точнее, после рождения у него ребенка в новом браке...» (ДЕБ, с.27).

Женой Е.А.Шиловского стала дочь Алексея Толстого Марианна. В 1933 году, когда они познакомились, ей было 22 года, ему - 43.

«Красивый синеглазый военный с тремя ромбами в петлицах...» (М.А.Толстая; ДЕБ, с.351).

Читатель хотел бы знать, как отнеслась к этому знакомству Елена Сергеевна? Могу сказать. Из ее дневника:
«Днем долго гуляли с Марианной Толстой. Она мне рассказывала все свои беды, про свою несчастную любовь к Е.А. Просила советов.
Вечером я была на Ржевском - брала ванну» (20.IX.1934; ДЕБ, с.73).

А Ольга Сергеевна? Можно догадаться.
После телефонного разговора с Ольгой и ее мужем у Михаила Афанасьевича создалось впечатление, что они хотели бы переехать... Из дневника Е.С.Булгаковой:
«...что они хотели бы переехать на время к нам, - Марианна явно их выживает. «Но, - сказал М.А., - этого нельзя делать, как же работать? Это будет означать, что мы с тобой должны повеситься!» (23.III.1937; с.134)...

«Вечером пришел мой Женичка. Рассказывал, что в Ржевском происходят неприятности из-за Олиной комнаты, которую Марианна хочет использовать для себя» (2.IV.1937; с.137)...

Как вспоминают, в доме на Ржевском тоже бывало весело - когда там появлялся тесть. Женя Шиловский рассказывал об одном таком вечере:
«...был Федя Михальский, родственники Евгения Александровича и дед с женой. (Это М.А. прозвал Алексея Толстого: дед, или дед-комбинат.) Дед со всеми разговаривал на «ты», почти всех обозвал свиньями и наседал на Федю:
- Вот я написал две пьесы, и обе они прошли мимо вашего театра!.. А сейчас у меня такой замысел! Такой!.. А я вот возьму и отдам пьесу в Малый!..
Потом стукнул кулаком по столу, кричит:
- Ты не слушаешь меня!!
А Федя бросал пробками в дам и не обращал на него внимания. Потом дед кричал страшным голосом:
- Я творец! Вы должны меня воплощать!..» (5.ХII.1938; ДЕБ, с.227-228).

Иногда туда приходила и Елена Сергеевна. Повидать сына, взять ванну... Посмотреть новую форму Евгения Александровича (25.II.1937)...

А.Ф. говорит, что отношения Елены Сергеевны и Евгения Александровича продолжались и после развода.
- Посмотрим, кто инициатор... Она - 20%, он - 84%... Какие-то деловые цели: у нее - 89%, у него - 42%... Видно, ей какие-то проблемы нужно было решить... И сама она, может быть, жалела его...